1894 - Страница 148

148

Вернулся смущенный Тимофей, посланный с приказом.

— Франческа заняла все свободные места добычей, и погрузила три сотни мастеров и инженеров с верфи.

Гусев сделал каменное лицо, и долго матерился «про себя». В бытовые «мелочи» ни Володя, ни Флегонт Силыч лезть не желали, и девчонка забрала столько власти, сколько им и не снилось. В итоге он прекрасно понимал, что оставлять квалифицированную часть работников верфи в Японии глупо.

Отменишь приказ Франчески — будешь выглядеть полным дураком. Вся надежда оставалась на атамана.

— Грузи всех японцев впритык. За пару часов не задохнутся, — зло приказал Гусев.

Волновался Гусев напрасно. Вилкокс прошелся по береговым батареям японцев жестоким ракетным обстрелом, не оставив там живого места. Земля сплошь горела, боеприпасы взрывались, артиллеристы, в основном, новобранцы сбежали в город. К прибытию атамана батареи не были готовы открыть огонь. Сопротивление малочисленной охраны порта казаки сломили в считанные минуты. Выбрав по приказу Гусева японские суда, чтобы уменьшить бремя скандалов, атаман быстро отошел от причала. К Йокосука маленькая флотилия опоздала ненадолго, когда Гусев уже отошел от берега, и на верфи прогремела серия чудовищных по силе взрывов. Примерно час ушел на перегрузку японских матросов на японские же суда, и освобождение барж от казаков. Ракетоносец с одной баржой и парой катеров охраны Гусев направил на Сахалин, указав им следующую цель — Иокагама. Гусев понадеялся, что третьего нападения, практически, в одно и тоже место, японцы ждать не будут.

* * *

На обратном пути, в самом конце, флотилия попала в шторм. Китайцы, опережавшие Гусева всего на полдня, благополучно достигли Шанхая, если не считать двух судов, потопленных японской канонеркой. Володя попал в неприятнейший для него шторм, за двое суток вымотавший его напрочь.

Обычную качку Гусев переносил терпимо, при шторме его мутило. Большая часть казаков выползли на причал Шанхая с зеленоватыми лицами, зарекаясь ходить в будущем в самые выгодные морские набеги. Японцы, в основном, перенесли шторм, как маленькое неудобство, спокойно поглощали еду, и вид у них стал довольный, впервые с начала плена.

Последствия шторма усилили плохое настроение Гусева, который давно тяготился своей работой, он окончательно решил для себя порвать с «пиратством». Франческа, никогда не болевшая морской болезнью, выбрала явно неподходящий момент для очередной атаки. Её судно причалило на полчаса раньше, и девушка ждала Гусева у трапа вместе с Вилкоксом и группой китайских офицеров. Последние восторженно обсуждали удачный рейд, потерю двух судов из десяти они считали мелочью, не стоящей внимания. В последние пару часов плавания без качки Франческа успела причесаться, имела вполне приличный вид, поэтому посчитала возможным оттереть мужчин от трапа, и уцепиться Гусеву за руку.

— Господа, генерал устал!!! Сейчас ему не до вас. Все разговоры вечером!

— она начала командовать, не понимая, что Володе еще более не до нее.

— Да, господа офицеры, приглашаю вас всех к себе вечером, — громко сказал Гусев, и тихонько добавил для Вилкокса, — Роберт, зайди через час, мне нужно побыть наедине с Франческой.

Девушка, неправильно истолковав слова Володи, расцвела, а Гусеву стало немного не по себе. Он представил, как она расстроится, услышав от него отповедь.

Всю дорогу они молчали, Франческа, придумывая разные варианты счастливого продолжения, Володя мрачно наполнялся решимостью для разговора «по душам».

В комнате Гусев отодвинул девушку от себя, и после долгой паузы твердо произнес:

— Я давно хотел сказать тебе, Франческа…, только не решался, боялся…

— Зря! Ты знаешь: я люблю тебя, — не выдержала Франческа. Она бросилась вперед, обняла Гусева, и впилась в его губы долгим неумелым поцелуем. У Володи что-то сломалось в душе, он потерял всё свою решительность, и стоял, как манекен, не в силах оттолкнуть девушку. А та начала расстегивать пуговки на своем казачьем наряде, желая тут же закрепить успех.

— Только не сейчас!!! Я умираю после шторма, — попытался хотя бы немного потянуть время Гусев.

«Напьюсь сегодня до поросячьего визга», — решил Володя, трусливо «пряча голову в песок».

— Хорошо-хорошо, Володенька. Но скажи: как ты меня любишь.

Сильно-сильно? — приступила к пыткам Франческа.

* * *

Вилкокс сразу рассмотрел влюбленный в Володю взгляд Франчески, дождался пока она выйдет за кофейником, и с насмешкой спросил:

— Не решился сказать Франческе, что не любишь её.

— Хуже! Она подумала, что серьезный разговор — это признание в любви!

— Ершов тебя убьет!

— Я человек старых взглядов. Секс только после свадьбы. Свадьба только с разрешения родителей. Пусть Ершов сам ей объясняет: что мы не пара, что ей рано замуж, а нужно получить образование, или что он там придумает.

— Если она смирится с такой постановкой вопроса, то завтра вы отправитесь наперехват Ершову. Хотя по-хорошему его со дня на день нужно ждать с истребителями в Гонолулу.

— Да. По срокам должен прийти, если англичане не задержали его в пути.

Знаешь, Роберт, как они щепетильно, порой, соблюдают нейтралитет, — скривился Гусев.

Вошла Франческа. Разлила по чашкам кофе, даже не спрашивая, она давно знала вкусы.

— Короче, сегодня прощальный вечер? — подвел черту Вилкокс, а Франческа вопросительно приподняла бровь.

— Нет. Нужно переписать фамилии и должности японцев, захваченных в плен.

148