1894 - Страница 134

134

Вода в маленьком, мелком заливе была теплая. Володя оттолкнулся ногами ото дна, и бросил пистолет на палубу своей баржи. Лютый не выпустил оружие из рук, даже падая головой вниз на японское судно, Тимофей остался безоружным, зато не ободрал себе лицо о доски и не разбил нос.

Охранники разделились: Тимофей бросился в воду спасать Гусева, а Лютый принялся расстреливать рыбаков в упор, хотя те не нападали, а, напротив, пытались спастись, прыгая с кормы.

Десяток матросов с баржи попрыгали на кавасаки, причем половина из них была безоружна. Спустя пару секунд все японцы были в воде, кто вольно, а кто невольно.

Гусев проводил взглядом катера, быстро набирающие скорость, повернулся к пробоине. Деревянный нос кавасаки пробил в борту баржи огромную дыру, и она была лишь на несколько сантиметров выше уровня воды.

— Катера грузить нельзя, утонем, — хмуро сказал боцман, — дела…

— Лютый! — крикнул Гусев.

— Здесь я, Владимир Иванович, — отозвался казак.

— Возьмите с Тимофеем автоматы и прочешите остров. Нам тут придется задержаться. Не люблю сюрпризы! — приказал Гусев, и добавил, — Боцман, дай казакам пару матросов в помощь.

* * *

Винтовой корвет «Каймон» был стар, но имел восемь орудий, не считая пятерку картечниц. Две сотни матросов были нужны, в основном, для работы с парусами. Капитан приказал разогреть котлы, и ждал, когда можно будет спустить паруса, он понимал: на скорости двенадцать узлов можно будет легко догнать вражеские корабли. Схожесть гавайского флага с британским не вводила капитана в заблуждение, бриты повели бы себя по-другому, нагло и самоуверенно.

До островка оставалось около километра, когда две пары катеров выскочили, как черт из табакерки. Они шли с одной стороны, уменьшая огневую мощь корвета вдвое. Капитан отдал приказ стрелять, не столько из опасения, сколько, чтобы дать артиллеристам размяться перед боем.

Скорость катеров была такова, что орудия успели сделать лишь один залп.

В трехстах метрах от корвета катера развернулись и веером бросились бежать. Не прошло и минуты, как два взрыва сотрясли японский корабль.

Шестидесятиметровый корвет приподняло и качнуло, как в настоящий шторм.

Капитан отдал приказ задействовать обе помпы, но это было ошибкой.

Оружие и боеприпасы в считанные минуты утянули корвет на дно, шлюпки не успели спустить, офицеры и матросы оказались в воде.

* * *

Мичман Якуб достался Гусеву случайно, его выкупили вербовщики в Сингапуре. Русская эскадра остановилась для загрузки угля, офицеры и матросы получили увольнительные на берег. В портовом кабаке немного выпили, и матрос Медвед решил подраться с англичанами, их было примерно столько же, как и русских. Для этой цели у Медведа были две заготовки, обе на английском языке. Не успел матрос произнести вторую фразу, как ему прилетело кружкой по лбу. Да так ловко, что увернуться не успел.

Мичман не любил драк. Он даже попытался остановить побоище, встал грудью на дороге матросов, и ему дали по затылку с вражеской стороны.

Когда все разбежались, полиция забрала мичмана в кутузку.

Суд был нескорый и неправый. Русский дипломат не захотел платить за мичмана три сотни фунтов стерлингов и Якуб остался в тюрьме на три года.

Здесь он возненавидел азиатов и избавился от отвращения к дракам.

Мичмана, наверняка, похоронили бы в тюрьме, но спустя полгода его выкупили русские гавайцы.

* * *

Три катера направились за остров, а катер Якуба развернулся обратно к корвету. Мичман увидел, что японский корабль наклонился, стал неопасен, и ему захотелось подойти поближе. Мичман любил топить японцев, он делал это во второй раз, и с болезненным удовольствием наслаждался смертью «желтых макак».

Корвет наклонился и пошел ко дну, а на поверхности замелькали головы примерно сотни японцев, многие матросы не умели плавать, а спасательных жилетов у них не было.

Катер подошел вплотную к месту гибели корвета и Якуб стал курсировать поперек пути к острову, не давая японцам плыть. Тех матросов, кто пытался пробиться, мичман давил, наезжая на них на самой малом ходу.

Матрос Петров, двухметрового роста амбал, отодвинул мичмана от руля.

Якуб отскочил в сторону и выхватил пистолет.

— Ну что ж, топи японцев. Топи! Тебя, вашбродь, Владимир Иванович за это на берег спишет.

— Япошки именно так и воюют, убивают в воде, не дают спастись!!! — закричал Якуб.

— Я знаю, вашбродь. Знаю. Мы — не они! — твердо ответил матрос.

— Макаки вылезут на берег, и нам тогда туда не зайти.

— Это так, но решать Владимиру Ивановичу. Он найдет выход. Японцам до острова плыть часа полтора, если не два.

Мичман плюнул в море и отвернулся. Матрос отвернул катер в сторону острова и дал газу.

* * *

— Петров, пять нарядов вне очереди, — сказал Гусев, — Дисциплина, Петров, дисциплина.

Мичман довольно посмотрел на матроса, предвкушая развлечения.

— Мичман! Назначаю тебя начальником концлагеря. Лютый и Тимофей тебе помогут. Возьмите автоматы и бегом на тот берег острова встречать японцев. Тех, кто доплывет.

— Разрешите вопрос, ваше превосходительство!

— Разрешаю.

— Что такое концлагерь?

— Сажать японцев в тюрьму незаконно, а в лагерь — запросто. Да. У тебя на правой руке пальцы плохо срослись…

— Сломали в сингапурской тюрьме. Стрелять из автомата не помешает.

Гусев проводил взглядом мичмана и повернулся к пробоине, механики закончили свое обсуждение и ждали только его.

134